Несмотря на некоторую стабилизацию положения, в 1908 году в городе продолжаются убийства, грабежи, избиения. Вот некоторые сообщения из газет.
В августе, с наступлением вечера, в центре города был совершен ряд убийств полицейских. Неизвестные злоумышленники, мчась на рысаке, стреляли в околоточных надзирателей и городовых, находящихся на постах. Сейчас известно об убийстве околоточного надзирателя Петропавловского участка Любинина, застреленного пятью пулями на Базарной улице. Убито двое городовых, тяжело ранен прохожий. За убийцами устроена погоня, но пока безрезультатно. В убитых городовых сделано до 30-ти выстрелов.
Продолжались грабежи, кражи, избиения евреев, студентов, гимназистов и других лиц. Вот некоторые события одного дня, 17 декабря 1908 года.
На проходящего по Рождественской улице Г.С. Подгородского вблизи дома, где он проживал, напало 7 человек, повалили его на землю, забрали пальто, сапоги, часы и другие вещи, и скрылись.
На Московской улице, №13, воры взломали дверь в квартиру Гринберга, взломали мебель и похитили 490 рублей и вещей на 900 рублей.
В городскую больницу доставлен с ушибами тела Прокофий Ксензов, который был избит неизвестными на Николаевской дороге.
Но одно событие 1908 года стало резонансным. О нем узнала столица. На Дерибасовской улице в ноябре 1908 года городовым были убиты два офицера. Как же это произошло?
В воскресенье 8 ноября 1908 года в 14-й стрелковом генерал-фельдмаршала Гурко полку отмечался праздник пулеметной команды, созданной два года тому назад в составе 4 взводов (по 2 пулемета в каждом). Так выглядели эти пулеметные команды.
Начальник пулеметной команды поручик Александр Викторович Дашкин вместе со своими офицерами и нижними чинами присутствовал на молебствии в полку в честь этого праздника. Нижние чины после молебствия получили винную порцию – чарку вина (160 г), усиленный обед, как это делалось в частях, когда отмечали какой-либо юбилей. К трем часам дня офицеры пулеметной команды освободились от проводимых мероприятий и решили продолжить празднование, отправившись в ресторан Г.И. Доди, расположенный на углу улиц Ришельевской и Ланжероновской.
Ресторан Г.И. Доди был в доме с колоннами. В наши дни здание отсутствует
Ресторан Г.И. Доди пользовался популярностью. Заведение предлагало разнообразные блюда, в том числе и из дичи.
Г.И. Доди держал ресторан и в гостинице «Петербургской» на Николаевском бульваре. Это меню ресторана «Петербургский». Правда, не знаю какого года, но ресторан отличается изысканностью блюд.
В меню ресторана входили омары, сиги (рыба семейства лососевых), паровая стерлядь, седло дикой козы, шницель московский из телятины, барашек провансаль (блюдо из задней половины молодого барашка), почки по-московски, цыплята по-венски, волованы (изделия из слоеного теста в виде стаканчика с мясной, рыбной или грибной начинкой), каплуны.
В ресторан Г.И. Доди отправились начальник пулеметной команды поручик Александр Викторович Дашкин, и офицеры этой же команды поручик Александр Петрович Диомидов и прапорщик Николай Корнеевич Алейников, на боку у каждого из них, как и положено, была шашка.
Как позже отметил официант, в ресторан пришли 4 офицера. Трое - это уже вышеупомянутые офицеры полка, а четвертым был подполковник, фамилия которого не была установлена, а может и не хотели устанавливать. Эта группа офицеров заказала закуску. Что входило в закуску – мы сейчас не знаем. Но выбор, естественно, был широк. А к закуске было заказано два графинчика водки. Завершив с закуской и водкой, подполковник, расплатившись за все, удалился. Оставшиеся офицеры потребовали еще два графинчика водки. Эта водка не застоялась и также была вскоре выпита. Сколько было выпито на каждого - остается под вопросом. Попробуем прикинуть. Например, если в графинчик входило 200 грамм водки, то два графинчика на четверых – это по 100 грамм водки на человека и еще два графинчика на троих – это еще 130 грамм, итого по 200 с небольшим грамм водки на каждого офицера пулеметной команды. Если же в графинчик входило 300 грамм, то на каждого офицера пулеметной команды пришлось по 350 грамм водки. Весьма ощутимая доза.
Закончив с выпивкой, офицеры подошли к другому столику, где вместе с дьяконом и другими лицами, сидевшими за этим столиком, стали распевать «Боже, Царя храни». К поющим обратился официант с просьбой прекратить пение. Офицеры просьбу официанта выполнили. После этого троица офицеров подошла к другому столику, где сидел преподаватель астрономии одесского юнкерского пехотного училища Николай Дмитриевич Цветинович с компанией, где было выпито еще полбутылки коньяка. В начале шестого вечера офицеры вышли из ресторана, и пошли на Дерибасовскую улицу. Как отметили официанты, никто из офицеров пьян не был, и только прапорщик Н.К. Алейников был немного навеселе (возможно, в графинчиках было по 200 грамм водки). Таким образом, пребывание офицеров в ресторане продолжалось не более трех часов.
Выйдя из ресторана, офицеры пошли по улице Ланжероновской, свернули налево на Екатерининскую, затем направо на Дерибасовскую улицу и пошли по правой стороне улицы.
Синими стрелками показан путь офицеров на улицу Дерибасовскую.
Почему пошли в этом направлении – неизвестно. Возможно, хотели еще куда-то зайти. Но около дома №20 по улице Дерибасовской начались неприятности.
Дом №20 на перекрестке Дирибасовской и Гаванной улиц
Этот же дом. Наши дни
Свидетельства о случившемся весьма противоречивы. Так, по показаниям поручика А.В. Дашкина (самого маленького роста из этих трех офицеров и в очках) у прапорщика Н.К. Алейникова возникло недоразумение с каким-то господином.
По словам другой свидетельницы один из офицеров среднего роста (прапорщик Н.К. Алейников) подскочил к какому-то господину еврейского типа и крикнул ему: «… я изувечу твою жидовскую морду» (произошло случайное столкновение Н.К. Алейникова со студентом Розенштейном, который сделал за это замечание офицеру). Вокруг Н.К. Алейникова стала собираться толпа. Офицеры остановились. К толпе подошел городовой Федор Скалкович и попросил людей разойтись. При этом, по показаниям А.В. Дашкина, городовой, как положено, руку к козырьку не приложил, тем самым не отдал честь офицерам.
Это не понравилось поручику А.В. Дашкину. В этом он усмотрел неуважение к офицерам. А.В. Дашкин потребовал от городового сообщить свой номер и отдать честь, как положено. Но Ф. Скалкович, ничего не ответив, и, как заявлял А.В. Дашкин, улыбаясь, стал отходить с тротуара на проезжую часть улицы, чести так и не отдав. Это взбесило А.В. Дашкина. Он ухватил городового за рукав, требуя все-таки назвать свой номер и отдать честь. И не получив от Ф. Скалковича ответа, стал бить городового по лицу. В дальнейшем А.В. Дашкин и его товарищи, наседая на городового стали продвигаться на противоположную сторону улицы к магазину Дубинина. Городовой вынул револьвер и предупредил, что будет стрелять. В толпе послышались выкрики, чтобы стрелял, т.к. никто не имеет права бить.
Отступая, городовой Ф. Скалкович также стал подавать тревожные свистки. На помощь ему поспешил городовой, занимавший пост на углу Дерибасовской и Екатерининской улицы, Кирик Фурман, который находясь на посту, ранее, по его словам, видел трех пьяных офицеров, шедших по Екатерининской улице и свернувших на Дерибасовскую.
Отличные от показаний поручика А.В. Дашкина дал показания городовой Федор Скалкович. Он показал, что три офицера, держа друг друга за руки, шли по улице, пошатываясь. Остановившись около магазина (дом №20), офицеры стояли и разговаривали. Но их состояние привлекало внимание людей, которые стали собираться около них. Ф. Скалкович подошел к офицерам, приложил руку к козырьку и, обращаясь к двум офицерам (третий малого роста, в очках офицер показался ему совсем пьяным [А.В. Дашкин]), предложил им увести своего товарища. Но этот, малого роста офицер, вдруг нанес ему удар по лицу. Ф. Скалкович ухватил его за руку и стал отступать на проезжую часть улицы. К А.В. Дашкину подошел другой, высокого роста офицер (поручик А.П. Диомидов) и также стал бить городового по лицу. Прапорщик Н.К. Алейников присоединился к своим товарищам. По словам городового офицеры стали обнажать шашки, надвигаясь на Ф. Скалковича. Тогда городовой начал подавать тревожные свистки. Так они пятились до магазина Дубинина, расположенного на другой стороне улицы.
Бывший магазин Дубинина в наши дни. Кафе Макдональдс
В дальнейшем, на тревожные свистки, как уже отмечено, подоспел на извозчике Кирик Фурман. Он ухватил А.В. Дашкина за руку и освободил Ф. Скалковича, сказав ему, чтобы тот скрылся в толпе. Городовой Ф. Скалкович бросился в Красный переулок. Уже в переулке, по его показаниям, он услышал пять выстрелов. Стрелял Кирик Фурман, находившийся с офицерами около магазина Дубинина.
По показаниям свидетелей, после первого выстрела упал прапорщик Н.К. Алейников. Но стрелял К. Фурман не только в Н.К. Алейникова, но и в других офицеров. После произведенных выстрелов, городовой Кирик Фурман бросился в Красный переулок, где его обезоружил, прибывший на выстрелы, есаул Николай Гаврилович Ульянов, обрезав шашкой шнур револьвера, так как К. Фурман судорожно сжимал револьвер и не хотел его отдавать. Есаул Н.Г. Ульянов посадил на извозчика К. Фурмана, одного из свидетелей и отправил их в участок.
Проведенным следствием было установлено, что городовой Кирик Фурман произвел семь выстрелов. Стреляя с двух, трех шагов в поручика А.В. Дашкина, он первыми выстрелами сделал только дырки в его шинели, мундире и нижнем белье, но сам А.В. Дашкин остался невредим. Дальнейших событий поручик А.В. Дашкин не помнил. Он при расследовании этого дела не мог вспомнить, что делал, куда пошел, как оказался впоследствии в гостинице, откуда его отвез домой подполковник Василий Павлович Ефремов.
В поручика А.П. Диомидова попало три пули. Смертельно раненый, он, держась за грудь, старался перейти от магазина Дубинина на противоположную сторону улицы к дому №20, но упал посреди мостовой. Поручика занесли в ближайшую аптеку. Но пули поразили жизненно важные органы, и он скончался в аптеке.
Прапорщик Н.К. Алейников был ранен двумя пулями и сразу упал, но еще дышал. Его сумели довезти до университетской клиники, где он от полученных ран рано утром скончался.
11 ноября 1908 года с большой пышностью прошли похороны убитых офицеров поручика Александра Петровича Диомидова и прапорщика Николая Корнеевича Алейникова. Их отпели в Преображенском соборе. Было много венков с красными лентами от студентов. Офицеры были преданы земле на военном участке Второго христианского кладбища.
Отношения в городе между военными и гражданскими лицами стали натянутыми. Студенты, негативно относившиеся к полицейским, считали полицию виноватыми во всем. Для разбирательства с произошедшими событиями по указанию царя в город во второй половине ноября 1908 года прибыл генерал-адъютант Александр Ильич Пантелеев.
22 ноября 1908 года он присутствует на панихиде по застреленным офицерам в кафедральном соборе. Панихиду совершал временно управляющий херсонской епархией преосвященный Анатолий при участии хора архиерейских певчих. На панихиде присутствовали: генералитет во главе с командующим округом генералом от кавалерии бароном А.В. Каульбарсом, командиры отдельных частей войск одесского гарнизона, супруга генерал-губернатора и градоначальника Л.Д. Толмачева (сам И.Н. Толмачев был болен), помощник градоначальника М.А. Набоков, городской голова Н.И. Моисеев, штаб-офицер градоначальника В.А. Рева. Присутствовало на панихиде также много военных. Заметим, что ни одного полицейского чина на панихиде не было.
В этом соборе отпевали офицеров
Гибель офицеров от руки полицейского приобрела резонансный характер.
Еще более подлила масла в огонь смерть отца покойного поручика А.П. Диомидова. Во время панихиды отцу покойного поручика А.П. Диомидова - П.Е. Диомидову 54 лет стало плохо. Он вышел на улицу, где и потерял сознание. При помощи сына и других лиц он был внесен в аптеку Пискорского, куда вызвали карету скорой помощи. Но П.Е. Диомидов скончался от разрыва сердца до прибытия врача. После покойного остались жена и 6 детей. Эта смерть произвела тягостное впечатление на общество.
Остановившийся в «Лондонской» гостинице генерал-адъютант А.И. Пантелеев, разбираясь в делах, несколько раз встречается с командующим Одесским военным округом генералом от кавалерии А.В. Каульбарсом, прокурорами судебной палаты и окружного суда, градоначальником и губернатором генерал-майором И.Н. Толмачевым, временно командующим 14 стрелковым генерал-фельдмаршала полком полковником Поповиченко (командир полка Г.А. Данилов был в командировке и встречается с А.И. Пантелеевым позже). Встречается с начальником штаба одесского военного округа генерал-лейтенантом Ф.Н. Васильевым, начальником 4 стрелковой бригады генерал-майором В.Ф. Боуфалом, старшим штаб-офицером того же полка подполковником В.П. Ефремовым (после убийства офицеров он отвозил поручика А.В. Дашкина домой. Возможно, он был и в ресторане Г.И. Доди), некоторыми начальниками отдельных воинских частей. Как видим, ни с одним полицейским чином он также не встречается.
Встретился генерал-адъютант А.И. Пантелеев и с детьми скоропостижно скончавшегося П.Е. Диомидова (студентом и гимназистом), с сестрой погибшего прапорщика Н.К. Алейникова – А.К. Алейниковой.
Посетила генерал-адъютанта и депутация от студентов, пригласившая его на студенческий вечер или общестуденческий был в зале новой биржи. А.И. Пантелеев посетил бал вместе с командующим округом А.В. Каульбарсом и другими лицами. Об этом бале было дано объявление в одесских газетах.
Убийство офицеров в своих мемуарах упомянул и С.Ю. Витте, полагавший, что был убит один офицер, хотя он проездом был в Одессе одновременно с генерал-адъютантом А.И. Пантелеевым, жил в той же «Лондонской» гостинице, но друг с другом не встретились. Он пишет: «Эпизод этот произошел таким образом: городовой, по какому-то поводу резко и дерзко поступил с проходящей девицей, за нее заступился офицер, офицер этот чуть ли не толкнул городового; тогда другой городовой офицера этого убил, причем объяснил на следствии, что он убил потому, что по полиции градоначальником был отдан приказ, что если городового не слушаются, а в особенности сопротивляются силой, то городовые имеют право в таких лиц стрелять. Вследствие происшедшего конфликта между городовым и офицером, военные в Одессе крайне возмутились, явились крайне натянутые отношения между командующим войсками генералом Каульбарсом и Толмачевым и, вот, Пантелеев был прислан туда для того, чтобы это дело разобрать и умиротворить гражданскую власть с военными».
Результатом разбирательства со стороны высокого начальства стало скорое открытие военного суда над виновником убийства городовым Кириком Фурманом. 16 декабря 1908 года состоялось заседание военно-окружного суда. Суд разбирался со всеми перипетиями этого дела и судил виновного по законам военного времени. Были допрошены в судебном заседании свидетели. Свидетели показали, что поручики Дашкин, Диомидов и прапорщик Алейников были пьяны. Причем поручик Диомидов был менее пьян, чем остальные. Офицеры около магазина Левинсона (дом №20) затрагивали публику, громко хохотали и затронули какого-то студента. Тут к ним и подошел городовой Федор Скалкович и в дальнейшем события развернулись так, как развернулись, - городовой Кирик Фурман застрелил двух офицеров.
Что же из себя представлял городовой Кирик Фурман? Кирик Степанович Фурман был родом из крестьян села Барсуки, Гайсинского уезда Подольской губернии (ныне подчинено Кущинецкому сельскому совету Гайсинского района Винницкой области, на 2001 год население 332 человека). Такой вот дом продавался в этом селе в ноябре 2016 года.
Можно сделать вывод, что село было ранее довольно крупным. Родители К. Фурмана проживали в этом селе и были православного исповедания. В 1900 году Кирик Фурман устроился работать в Одессе на фабрику Левинсона. Сначала он был плотником, а потом кучером. В 1901 году ушел с фабрики, и работает дворником и ночным сторожем. В 1903 году поступил городовым в одесскую полицию. В том же году уходит из полиции и поступает в стражники в местечко Яновка. Но уходит и с этой работы, возвращаясь вновь в полицию. Во время погромов 1905 года К. Фурман не выходит на пост, т.к. не может переносить вида раненых и боялся перестрелок. 22 октября 1905 года он увольняется со службы, но 31 декабря 1905 года вновь становится городовым. Но служба его не протекает гладко. Было происшествие, за которое он в мае 1908 года был арестован на 7 суток, т.к. обозвал извозчика, везшего офицера, мерзавцем.
Имел ли право городовой применить оружие в случае с офицерами. Ниже приведен §67 «Руководства для обучения городовых», утвержденного в 1903 году, определявшего порядок применения оружия городовыми.
Пункты 1-3 этого параграфа более применимы в данном случае. В суде разбиралось: было ли вооруженное нападение на городового, была ли угроза его жизни или здоровью. Суд не нашел ни одного свидетельства, что жизни городового угрожала опасность. Свидетели показали, что офицеры не доставали шашек, но когда Фурман вынул револьвер, то военные закричали: «Мы тебя зарубим!» Более активную роль в этом играл А.В. Дашкин, а погибший А.П. Диомидов наоборот сдерживал товарищей. Городовой К. Фурман считал, что поступил согласно приказу генерал-губернатора, который разъяснял, что всякая толпа требует оружия, и городовой должен стрелять, когда на него нападают. Защита путём перекрестного допроса пыталась доказать как раз наличность необходимости самообороны. Подсудимый Фурман заявил: «Услышав тревожные свистки, я был убеждён, что ловят «налётчиков», и приготовился стрелять».
Отдавал ли Ф. Скалкович честь офицерам, этого с точностью установить не удалось. Кроме убитых офицеров, ранения получили крестьянка Александра Морозовская (пробиты насквозь голени обеих ног) и чиновник Москаленко-Александровский (рана левой ноги). Эти раны были получены после выстрелов К. Фурмана в поручика А.В. Дашкина, когда у него была пробита шинель, а сам А.В. Дашкин не пострадал.
Суд приговорил Кирика Степановича Фурмана к смертной казни. С просьбой о его помиловании к командующему войсками Одесского военного округа А.В. Каульбарсу обратилась мать осужденного. Командующий заменил смертную казнь бессрочной каторгой. Наказание осужденный К. Фурман отбывал в Шлиссельбургской крепости.
В декабре 1913 года К. Фурман был помилован и вышел из Шлиссельбургской крепости. Ему было запрещено проживать в Одессе. Пребывание в крепости основательно подорвало его здоровье. Дальнейшая судьба К. Фурмана неизвестна. Возможно, что он вернулся в родное село.
По результатам расследования с должности был снят пристав Бульварного полицейского участка Тюрин.
Оставшийся живым, поручик А.В. Дашкин продолжил службу в том же полку. Со своим братом, тоже офицером, он проживал на Успенской улице, в доме №43. К 1914 году А.В. Дашкин штабс-капитан в том же полку. Участник мировой войны в составе того же полка. Стал капитаном. Был дважды ранен в 1915 и 1916 годах. В 1915 году награжден Орденом Святого Георгия 4 степени. Дальнейшая его судьба неизвестна.
Упоминавшийся выше подполковник Василий Павлович Ефремов (1868-1915) участник русско-японской войны. Участник мировой войны. Дослужился до генерал-майора. Погиб в бою в 1915 году. Похоронен в Одессе на военном участке Второго христианского кладбища.
Результатом пребывания в Одессе генерал-адъютанта Александра Ильича Пантелеева, приезжавшего в город мирить военных и гражданских лиц, стало его предложение царю об отмене военного положения в городе, введенного в 1905 году и заменой его более низкой степенью чрезвычайного положения – усиленной охраной. Это вскоре и было сделано. Военное положение в городе было отменено.
Генерал-адъютант Александр Ильич Пантелеев скончался в 1919 году в Петрограде от голода.
Таковы произошедшие события. Стечение обстоятельств. Напряженная обстановка в городе из-за разбоев, грабежей, избиений, наэлектризованность жителей. Лишились жизни два человека, исковерканы судьбы. И если бы не военное положение в городе, то К. Фурмана судил бы суд присяжных, который мог бы и оправдать его.
Приложения.
Генерал-адъютант Александр Ильич Пантелеев
Командующий войсками одесского военного округа генерал от кавалерии барон Александр Васильевич Каульбарс
Одесский градоначальник генерал-майор Иван Николаевич Толмачев
Жена одесского градоначальника Лидия Дмитриевна Толмачева
Штаб-офицер одесского градоначальника Василий Андреевич Рева
Городской голова Николай Иванович Моисеев
Командир 14 стрелкового генерал-фельдмаршала Гурко полка
полковник Георгий Алексеевич Данилов
Подполковник Василий Павлович Ефремов
Источники:
Газета «Одесские новости» за ноябрь – декабрь 1908 года.
Мемуары С.Ю. Витте
Сайт 1.
Сайт 2.
Сайт 3.
Сайт 4.
Википедия
| 
